Травля оппозиционерки 

Ире Ивановой 17 лет. Она придерживается оппозиционных взглядов и участвует в акциях петербургской "Солидарности". Из-за этого у нее начались неприятности в колледже, где она учится, и дома. Ира испытывает жесткое давление со стороны родителей, которые фактически держат ее под домашним арестом, и со стороны молодежных организаций, считающих своим долгом "перековать" Иру путем так называемого патриотического воспитания.

Помню, что в конце января в колледже ко мне подошел наш классный руководитель и спросил, что со мной произошло на каникулах, почему на меня требуют характеристику откуда-то "сверху" – откуда именно, он не объяснил. Ну, я рассказала, что участвую в акциях и ничего плохого в этом не вижу. Тогда это не вызвало никакой негативной реакции. Но конфликт дома стал невыносимым: меня никуда не выпускали, проверяли, где я, звонили друзьям, брали мой телефон и заставляли стирать все "ненужные" номера, проверяли звонки, аккаунт "ВКонтакте", даже к компьютеру не всегда пускали. Меня даже ударили по голове, по плечу, бросались тапками. Этим занимались бабушка и папа, мама просто морально давила, стыдила, не давала заниматься, делать уроки и даже отдыхать, высыпаться мне не давали, все разговоры начинались под вечер.

ее друзья из "Солидарности" сходили в органы опеки, попросили помощи, но услуга получилась медвежьей: чиновницы из опеки встали на сторону семьи, заявили, что во всем виновата сама Ира. Более того, они буквально заставили Иру пойти в организацию "Контакт" Комитета по молодежной политике, что усугубило ситуацию. Там родителей Иры убедили в том, что их дочь связалась с экстремистами и чуть ли не собирается бежать в Сирию.

– Я не хотела никуда идти, но мама настояла – она сказала, что, если я не пойду, она их пригласит домой. И я решила сходить, чтобы отвязаться. В "Контакте" мою маму убедили, что оппозиционеры вербуют детей, чтобы потом переправить их за границу. А меня там подвергли очень жесткому допросу о моих политических взглядах. Когда перешли к семейным делам, они тоже сказали, что я во всем виновата. Они навязывали мне какую-то волонтерскую работу, я сказала, что подумаю, но на самом деле я не хочу участвовать ни в чем, что с ними связано.

[внешняя ссылка]