Любимая поэзия 

В жизни так мало красивых минут
В жизни так много безверья и черной работы
Мысли о прошлом - морщины на бледные лица кладут
Мысли о будущем - полны свинцовой заботы
А настоящего - нет. Так между двух берегов
Бьемся без света, без счастья, надежд и богов

И вот порою, чтоб вспомнить, что мы еще живы
Чужою игрою спешим угрюмое сердце отвлечь...

У барьера много серых, некрасивых, бледных лиц
Но в глазах у них как искры бьются крылья синих птиц
Вот опять открылось небо - голубое полотно
О, по цвету голубому, стосковались мы давно
И не меньше стосковались по ликующим словам
По свободным, смелым жестам. По несбыточным мечтам

Дома - стены, только стены, дома жутко и темно
Там, не зная перемены, повторяешь все равно
Все равно, вот так ли трудно искры сердца затоптать
Трудно жить, и знать, и видеть, но не верить, но не ждать
И играть тупую драму, покорившись как овца
Без огня, без вдохновенья, без начала и конца

В жизни так мало красивых минут
В жизни так много, безверья и черной работы
Мысли о прошлом - морщины на бледные лица кладут
Мысли о будущем - полны свинцовой заботы
А настоящего - нет. Так между двух берегов
Бьемся без смеха, без счастья, надежд и богов

И вот порою, чтоб вспомнить, что мы еще живы
Чужою игрою, спешим - угрюмое сердце отвлечь
Пусть снова встанут миражи счастья с красивой тоскою
Пусть нас обманут, что в замке смерти живет красота
Нам синие птицы и вечные сказки - желанные гости
Пускай - небылицы. В них наши забытые слезы дрожат...
Саша Черный

Тонкости любви

Всё было классно, всё было мило.
...Но оказалось, что это мало:
вино и свечи... и даже было —
ГОТОВО ТЕЛО!

— ДУША НЕ ВСТАЛА...

Алан Эббот

Письмо
Если бы письмо написать я мог
В семьдесят восьмой самому себе
Может от чего-то бы уберёг,
Может всё исправил в своей судьбе.

Я бы написал всё как есть, клянусь,
Всё, что понял сам и что пережил.
А он бы прочитал, намотал на ус
И тогда, возможно, счастливей жил.

Выучи французский язык,
Научись играть на трубе,
И живи на полную каждый миг
Так бы я писал самому себе.

Знай, что всё тебе по плечу,
Верь в свою звезду и лети,
Уломай отца, чтоб сходил к врачу,
И может быть удастся его спасти.

Я бы рассказал ему что любовь -
Это не тиски и не кабала.
Я бы написал ему что Господь -
Это не кресты и не купола.

Я бы объяснил ему всё про роль
Ту, что так хотел и не смог сыграть
А если б было можно и бандероль,
Я б всего Акунина смог послать.

Скоро ты поедешь на юг,
Вот тебе хороший совет:
Не спеши дружок заводить семью,
Ждёт тебя любовь через много лет.

А хочешь, вышлю песню письмом
Ту, что все побила хиты?
Спой её в своём семьдесят восьмом,
Ведь в конце концов её автор ты.

Если бы письмо написать я мог
В семьдесят восьмой самому себе,
Может отчего-то бы уберёг,
Может всё исправил в своей судьбе.

Сотня или даже полсотни слов,
И жизнь бы стала сладкой как эскимо.
А всё-таки не зря так устроил Бог,
Что в прошлое нельзя написать письмо.
М. Леонидов

потрясающе....

Автора, к сожалению, не знаю... может кто подскажет....

Во сне и наяву, едва глаза прикрою,
пульсируют, звучат два сердца, два птенца.
Со мной ты танцевал над солнечной страною -
и все-таки, увы, не разглядел лица...
Слепил полярный день истомою полночной,
сверкая, таял снег, и музыка лилась.
Во сне и наяву мы танцевали молча,
сначала в первый раз, потом в последний раз...
Покуда два птенца, крича, рвались друг к другу,
мы, нежно обнявшись, кружились над землей,
со мной ты танцевал под солнечную вьюгу,
во сне и наяву она была со мной.
Покуда длился танец, покуда мы молчали,
покуда длился день, и ночь, и явь, и сон,
два выросших птенца с окрепшими крылами
рванулись в вышину, под синий небосклон...

Tomorrow - страница книги "Будни Жизни"
Какой же она будет для тебя?
И будут ль её строки полны смысла?
Или опять обманешь сам Себя?

С того, кто Знает - спросу всегда больше
И есть ли смысл бегать от себя?
Ведь очевидность ярче белой боли:
Нет ничего, что происходит вне Тебя...

"Заповедь" Редьярд Киплинг

Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;

Пусть час не пробил - жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы - не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.

Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив;

Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена и снова
Ты должен все воссоздавать с основ.

Умей поставить в радостной надежде,
На карту все, что накопил с трудом,
Все проиграть и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том,

Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело
И только Воля говорит: "Иди!"

Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
Будь прям и тверд с врагами и друзьями,
Пусть все, в свой час, считаются с тобой;

Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неумолимый бег, -
Тогда весь мир ты примешь во владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!

Булат Окуджава

Письмо к маме

Булат Окуджава

Ты сидишь на нарах посреди Москвы.
Голова кружится от слепой тоски.
На окне - намордник, воля - за стеной,
Ниточка порвалась меж тобой и мной.
За железной дверью топчется солдат...
Прости его, мама: он не виноват,
Он себе на душу греха не берет -
Он не за себя ведь - он ведь за народ.

Следователь юный машет кулаком.
Ему так привычно звать тебя врагом.
За свою работу рад он попотеть...
Или ему тоже в камере сидеть?
В голове убогой - трехэтажный мат...
Прости его, мама: он не виноват,
Он себе на душу греха не берет -
Он не за себя ведь - он за весь народ.

Чуть за Красноярском - твой лесоповал.
Конвоир на фронте сроду не бывал.
Он тебя прикладом, он тебя пинком,
Чтоб тебе не думать больше ни о ком.
Тулуп на нем жарок, да холоден взгляд...
Прости его, мама: он не виноват,
Он себе на душу греха не берет -
Он не за себя ведь - он за весь народ.

Вождь укрылся в башне у Москвы-реки.
У него от страха паралич руки.
Он не доверяет больше никому,
Словно сам построил для себя тюрьму.
Все ему подвластно, да опять не рад...
Прости его, мама: он не виноват,
Он себе на душу греха не берет -
Он не за себя ведь - он за весь народ.

1975

Владимир Высоцкий

Протопи ты мне баньку, хозяюшка
Раскалю я себя, распалю
На пологе у самого краюшка
Я сомненья в себе истреблю
Разомлею я до неприличности
Ковш холодной - и все позади
И наколка времен культа личности
Засинеет на левой груди

Протопи ты мне баньку по-белому
Я от белого свету отвык
Угорю я и мне, угорелому,
Пар горячий развяжет язык

Сколько веры и лесу повалено
Сколь изведано горя и трасс
А на левой груди профиль Сталина,
А на правой - Маринка анфас

Эх, за веру мою беззаветную
Сколько лет отдыхал я в раю
Променял я на жизнь беспросветную
Несусветную глупость мою

Вспоминаю, как утречком раненько
Брату крикнуть успел:"Пособи!"
И меня два красивых охранника
Повезли из Сибири в Сибирь

А потом на карьере ли, в топи ли,
Наглотавшись слезы и сырца,
Ближе к сердцу кололи мы профили
Чтоб он слышал, как рвутся сердца

Не топи ты мне баньку по-белому
Я от белого свету отвык
Угорю я и мне, угорелому,
Пар горячий развяжет язык.

Ох, знобит, от рассказа дотошного
Пар мне мысли прогнал от ума.
Из тумана холодного прошлого
Окунаюсь в горячий туман

Застучали мне мысли под темечком
Получилось, я зря им клеймен
И хлещу я березовым веничком
По наследию мрачных времен

Протопи - не топи
Протопи - не топи
Протопи ты мне баньку по-белому
Чтоб я к белому свету привык
Угорю я и мне, угорелому,
Пар горячий развяжет язык

это случилось буквально только что

солнце почти взошло
дрозд на телефонном проводе
ждет
пока я доем вчерашний
забытый сэндвич
в 6 часов
тихого воскресного утра

один ботинок в углу
стоит вертикально
другой лежит
на боку

ага, некоторые жизни созданы для того,
чтобы их просрали



Буковски

В человеческом организме
девяносто процентов воды,
как, наверное, в Паганини,
девяносто процентов любви.

Даже если - как исключение -
вас растаптывает толпа,
в человеческом
назначении -
девяносто процентов добра.

Девяносто процентов музыки,
даже если она беда,
так во мне,
несмотря на мусор,
девяносто процентов тебя.

Андрей Вознесенский

Очаровал, увлек, расставив сети...
Блеснул талантом барда и поэта...
Легко быть сказкой, принцем в Интернете...
В расплывчивости граней силуэта...

Окутал тайной, обещаньем страсти,
Что никогда реальностью не станет,
И разобрал всю душу на запчасти,
Приманкой став, что в будущем обманет!

Игра в любовь и жажда восхищения,
И обожанье у прекрасных дам...
Непринужденного и легкого общения,
По сетевым и телефонным проводам...

И женщины поверив, восхищались,
Влюблялись и мечтали о тебе,
Страдали, как умели защищались,
И подчинялись сладостной борьбе...

Ты смаковал их нежные признания,
Их сладкий голос, строки из стихов,
Скрывая в темноте свое сознание
И кучу неосознанных грехов...

Тебя цепляют женские желанья,
И тешит беззаконная любовь,
Ты выбираешь жертв для растерзания,
И медленно высасываешь кровь...

И неспособность на любовь в реальной жизни!
Ты слишком холоден, циничен...Эгоист!
Ночами зависаешь в "лунатизме",
Непризнанный стареющий артист!

Твой мир лишь блеф, а чувства виртуальность…
Нарисовав того, что в жизни нет...
Туманится волшебная зеркальность,
Мужчина под названьем Интернет......

Автора не знаю

Визбор Юрий
В то лето шли дожди

В то лето шли дожди, и плакала погода,
Над тем, что впереди не виделось исхода,
И в стареньком плаще среди людей по лужам,
Как будто средь вещей шагал я неуклюже.

Не жалейте меня, не жалейте,
Что теперь говорить, чья вина?...
Вы вино по стаканам разлейте
И скажите: "Привет, старина !"
В кровь израненные именами
Выпьем, братцы, теперь без прикрас
Мы за женщин, оставленных нами,
И за женщин, оставивших нас.

В то лето шли дожди, и рушились надежды,
Что бог нас наградит за преданность и нежность,
Что спилим эту муть - гнилые ветви сада,
Что все когда-нибудь устроится как надо.

В то лето шли дожди, и было очень сыро,
В то лето впереди лишь осень нам светила,
Но пряталась одна банальная мыслишка :
Грядущая весна - неначатая книжка.

Юрий Кукин


Тридцать лет - это время свершений,
Тридцать лет - это возраст вершины,
Тридцать лет - это время свержений
Тех, что раньше умами вершили.

А потом начинаешь спускаться,
Каждый шаг осторожненько взвеся:
Пятьдесят - это так же, как двадцать,
Ну а семьдесят - так же, как десять.

Тридцать лет - это время улыбок,
А не плач и не смех со слезами,
Тридцать лет - это время ошибок,
За которые нет наказаний.

Тридцать лет - это синие горы,
Вкус находки и ужас потери.
Тридцать лет - это радость и горе,
Тридцать лет - это жизнь на пределе.

Тридцать лет - это песни и мысли,
Тридцать лет - это море и скалы.
Тридцать лет - это поиски смысла...
Тридцать лет - это все-таки мало...

Была любовь, и вдруг она пропала,
Погасла, как под утро фонари,
Ну, говори скорей, что мы не пара,
Что нам расстаться надо, говори.

Я столько лет тебя ждала,
Устало сердце мучиться,
Я столько раз себе лгала,
Что все вот-вот получится,
Я столько раз тебя звала
В осеннюю распутицу,
И каждый раз себе лгала,
Что все вот-вот получится.

Среди весны, вдруг распахнулась бездна,
И стало ясно, что до этих пор
Напрасно было все и бесполезно,
Как бесполезен этот разговор.

Была любовь, и вдруг она пропала,
Вдруг стала не твоя и не моя,
Ну говори скорей, что мы не пара,
Пока об этом не сказала я .

Л. Дербенев